Василий Иванович Шевченко. Апокрифы.

Ольга Буева Старший научный сотрудник Липецкой областной картинной галереи, член Союза художников России

Василий Иванович Шевченко родился 8 января 1926 года в селе Колыбелка Воронежской области в многодетной крестьянской семье.
Мать занималась домашним хозяйством и детьми, а отец был прекрасным мастером-печником, виртуозом своего дела.

Художник всегда с большим почтением и уважением вспоминал своего деда по материнской линии. «Обувщик-золотые руки» оставался в его памяти всю жизнь, иногда появляясь в произведениях в образе «столетнего» деда, созерцающего бурный, экспрессивный мир.

В середине 30-х годов в деревню на этюды приехал воронежский художник, имя которого затерялось во времени. Он пробудил у деревенского мальчишки интерес к визуальному изображению мира, в котором тот жил. При написании очередного этюда на пленэре, живописец просто выбрасывал использованные тюбики краски в траву. Подбирая и выдавливая остатки красок, юный Василий Шевченко попробовал рисовать.
Невольно тот художник подсказал ему возможный код последующих жизненных действий. Спустя много лет, рассказывая о себе, художник отмечал этот случай как знаковый момент в своей творческой биографии: «С этого всё и повелось».

 

В 1939-м семья переехала в город Лиски, где Василий Шевченко поступил в железнодорожное училище, позже эвакуированное в Свердловск (н.Екатеринбург). Оттуда он и был призван в армию в 1943 году. В январе 1945-го получил тяжелейшее ранение под Кёнигсбергом (н.Калининград). Война была закончена и всё же она продолжалась для него, чёрными осколками застряла в теле и душе. Далее был путь по госпиталям, многочисленные операции в Черняховске, Саратове, Москве, Липецке.

 

Самые острые для начинающего художника темы – Война и Мир, Жизнь и Смерть – уже тогда властно требовали осмысления, и он много рисовал в госпиталях портреты раненых солдат. Всю последующую жизнь хранил художник военный билет, как самый дорогой и важный документ.

Каждый год задолго до 9 мая волнение и трепет охватывали его, бередила душу странно щемящая смесь ужаса и счастья. Василий Иванович начищал ордена, одевался во всё самое лучшее и обязательно шёл на парад.

После войны, госпиталей начались его мытарства. Казалось, путь в искусство мог быть проложен уже тогда, после лечения в Саратове. В самом конце 40-х, когда, выписавшись из госпиталя, будущий художник чуть было не поступил в Саратовское художественное училище. Но не позволило здоровье. Раны, как отзвуки войны, ограничивая и сковывая, будут мучительно напоминать о себе всю последующую жизнь. Жизнь продолжалась, страна восстанавливалась, нужно было выживать и молодой солдат брался за любую работу.

 

Родители художника в 1950 году переехали в Липецк. Перебрался к ним и Василий Иванович, да как оказалось - навсегда. Трудовая книжка Шевченко, за период с 1951 по 1972 годы, пестрит многочисленными записями: руководитель духового оркестра (да, да, представьте себе, играл на трубе в 1956-1957гг.) и художник-оформитель на заводе, в трамвайном депо. Каждая запись — это целая трагикомедия, а иногда и анекдот. Но Василию Ивановичу было не до смеха, к тому времени уже была своя семья, а прокормить её не получалось.

 

Зато творчество властно и настойчиво затягивало в мир живописи, пластики и мифологии. Уже тогда стал складываться свой неповторимый мир полный аллюзий, трагизма, сновидений и метафор. В этом внутреннем мире уже жила уверенность в том, что его творчество ожидаемо и востребовано и во внешнем мире, без всяких границ. Думается, этот самобытный и до болезненности честный человек сумел стать посредником между культурами и эпохами, своего рода «мостом» между современной западной культурой и отечественной, между русским взрывом изобразительной культуры начала ХХ века и последней его четверти, овеянной новой вспышкой талантов и явлений.

Творчество художника (особенно с конца 70-х — начала 80-х годов) проявилось неожиданным и неиссякаемым потоком поверх плотин и барьеров.

Всегда у зрителя, да и самого художника, есть интерес к поиску «художественных корней». Посещал музеи и выставки Шевченко много, но очень быстро (иногда бегом) – боялся «вирусов». Однако любопытство, жажду и интерес к происходящему в художественной жизни ощущал постоянно. Можно предположить, что несмотря на дефицит информации того времени, определённые сведения о художественных стилях, сложившихся в западном искусстве, у Шевченко были, да и о творчестве столичных нонконформистов тоже. Если в Липецке в то время и не существовало современного изобразительного искусства в его европейском понимании, то Василий Иванович изобретал и создавал его заново (экспрессионизм, сюрреализм – бесспорная канва его работ).

Живая, полноценная художественная среда уже существовала в Липецке, где тогда работали такие мастера как Виктор Сорокин, Вилен Дворянчиков, Михаил Виноградов, Виктор Королёв, Евегний Сальников — интереснейшие художники, выработавшие свои индивидуальные манеры и стили в недрах московской живописной среды. Необходимо отметить, что в эти годыизобразительная культура города формировалась в очень убедительную и необычайно разнообразную «липцкую школу».

 

В начале 70-х завязались у Шевченко дружеские отношения с некоторыми липецкими официальными художниками Михаилом Виноградовым и Андреем Дюженковым. В 1972 году они «переманили» Василия Ивановича из трамвайного депо в художественный фонд. Здесь он почувствовал себя «законным членом» художественного сообщества.

Оркестр трубного завода, примерно 1954 г.  "Я играю на трубе"

Дома, с женой Таисией Филипповной. 1994

Однако его жизненные мытарства продолжались и можно удивляться терпению и жизненной силе художника. Всё хуже и хуже было взаимопонимание в семье: ни с женой, ни с сыном отношения не складывались. И в конце концов он оказался на улице – ушёл «в никуда».

Бездомный период продолжался недолго. Василий Иванович вернулся в однокомнатную квартиру отца (на улице Космонавтов), стены которой художник расписал прекрасными деревьями-цветами, а обстановка была, в основном, представлена картинами, этюдами, рисунками.

Одним из самых счастливых и знаковых моментов в жизни Василия Ивановича можно считать встречу с ангелом-хранителем – Таисией Филипповной Фёдоровой, ставшей впоследствии его женой. Это событие произошло в 1980 году, после его второго инфаркта, когда казалось, дни его сочтены. «Ангел хранитель» оказался одним из ведущих кардиологов Липецка. После этой судьбоносной встречи Шевченко прожил ещё семнадцать творчески насыщенных лет!

В течении 10 лет (70-80-е гг.) он одержимо ходил на этюды по три раза в день, в любую погоду. Упорство и убеждённость в том, что главным учителем художника может быть только природа, выработали такую степень профессиональной подготовленности, что о Шевченко невозможно говорить как о художнике-любителе. Никакого разрыва с профессионалами не ощущалось. Да ибыл ли он первоначально?

Однако Василий Шевченко стеснялся своей пленэрной живописи. Множество этюдов им безжалостно уничтожалось и практически никому и никогда не показывалось.

Шевченко всегда считал себя реалистическим художником. Однако буквальное, «в лоб» срисовывание с натуры, ни во что не ставил. Говорил: «Реализм это не то, что глаз видит, это то, что внутри!»

 

Василий Иванович самостоятельно постиг науку выражать свои мысли и чувства в точнейших цветовых отношениях, ритме и удивительной, неповторимой пластике. Его фантастические, иногда «бредовые» сюжеты невероятно убедительны и реалистичны. Они стали настоящими апокрифами – пророчествами, предчувствием будущего.

 

Тысячи картин, написанные им, начали расходиться по всему свету – США, Испания, Италия, Корея, Финляндия… Известность по-прежнему носила несколько неофициальный характер. В Союз художников России его приняли лишь незадолго до смерти, в 1991 году. Творчество Василия Шевченко своей удивительной многозначностью, самобытностью, яркой индивидуальностью привлекало внимание известных искусствоведов. В разное время к его творчеству обращались: Роза Тимченко, Зинаида Крылова, Савва Ямщиков, Ксения Богемская, Татьяна Нечаева, Татьяна Кроль.

Часто сталкивался Василий Иванович со стеной непонимания и неприятия его творчества со стороны тех, кто по роду службы, должны были бы разглядеть и поддерживать. И оставалась у него до конца жизни обида на чиновников и партийных руководителей, которые заставляли снимать непонятные для них картины с выставок. Художник не вписывался ни в понятие социалистического реализма, ни во всевозможные локальные концепции. Шевченко всегда оставался уникальным и единственным. Искусствовед Татьяна Кроль писала: «По сути, его искусство было общенационально, одна боль, одни большие проблемы».

Одна из важнейших характеристик произведений Шевченко –запоминаемость. Публика – художники и непрофессионалы, мэтры и молодежь, заходившие посмотреть, что «Васька накрасил», - удивлялась, пугалась, смеялась, ругалась и восхищалась! Единственное, чего не было на этих просмотрах, – зевоты и равнодушия. Энергия его произведений, живая и упругая, и у сегодняшнего зрителя вызывает большое количество разноречивых чувств, исключая безразличие.

Совершенно очевидно то огромное влияние, которое в 90-е годы Шеченко оказал на тогдашних молодых художников. Он стал для них своеобразным «гуру», во многом сформировал творческое мировоззрение таких липецких художников как Илона Фёдорова, Светлана Немонтова, Евгений Вольфсон, Константин Малахов, Сергей Бугровский, Андрей Сулин и других. От Василия Ивановича словно исходило силовое поле, в недрах которого формировалось мировоззрение нового поколения художников.

 

В 1980 - 90-е годы, в зрелый период творчества Шевченко, визуальные ряды мастера явно разделились на несколько основных тем. Прежде всего это фантастические миры-метафоры, с выжженными деревьями и населёнными фантастическими животными, русалками, лешими, рыбами, вьющими гнёзда на деревьях, тигро-кошками и волками с человеческими глазами, кричащими о гибели планеты. Щемящие образы детства с деревенскими кривыми хатками, лошадками и петухами, буйствующая природа Придонья с закатами и восходами, оставались одними из любимых тем художника. Картины-притчи о войне, доходящие иногда до нелепых и страшноватых, по-детски наивных социально-политических карикатур. И всё это был один человек, одна страдающая душа, в бесконечных раздумьях о мире, точнее, о «мировороте»!

«...В творчестве В.И. Шевченко явственно различаются несколько тем, особенно его волновавших. Светлая родина детства. Воспоминания об утраченном рае – вольной и мирной жизни природы, людей и животных. Горечь военных лет. Предвидение экологических катастроф. Эти темы раскрываются через яркие метафоры, аллегории, символы, выразительнейшие образы, вызывающие радость, тревогу, боль. Они обращаются к совести. Они напоминают о том, что забывать нельзя, безжалостно корят за попустительство, предупреждают об ответственности людей за судьбу человечества. И ещё они дарят бесконечное восхищение талантом живописца, бескомпромиссностью художника, шедшего своим собственным путём», – так написала о художнике искусствовед, член-корреспондент Российской академии художеств Татьяна Нечаева.

 

Тема войны всегда оставалась для художника одной из самых волнующих, но при этом принимала самую зашифрованную, самую иносказательную форму. Наиболее загадочные и не до конца прочитанные современниками образы именно оттуда. Если, глядя на его работу, вдруг возникает пронзительное и невыразимое ощущение, щемит сердце – значит, художник снова пытался с нами говорить о самых мучительных своих воспоминаниях, о той страшной войне.

 

Шевченко чаще всего работал дома, писал много и жадно. Бывало, что поверхностей не хватало, и тогда он мог закрасить уже написанное произведение или сделать двухстороннюю картину.

А когда уж совсем не было возможности заниматься живописью, рисовал. Акварель, тушь, гуашь, масло, часто невообразимые сочетания материалов. Однако он всегда заботился о том, чтобы рисунки были прочны и долговечны.

 

"В ожидании боя" ( "Зверь" )

Живописные произведения липецкого художника Василия Шевченко принято относить к категории «наивное искусство». Часто у зрителя возникает ряд вопросов и сомнений в точности соответствия принадлежности Шевченко к лагерю «наивистов». Попытаемся вникнуть в этот вопрос несколько глубже и внимательнее. Творчество Василия Ивановича Шевченко вряд ли можно отнести к привычным проявлениям наивного искусства (Анри Руссо, Пиросмани, бабушка Мозес), так как Шевченко был достаточно подготовленным художником. На мой взгляд, он ближе к Михаилу Ларионову, Пабло Пикассо, Паулю Клее, Наталье Гончаровой.

 

Как и перечисленные мастера, Василий Иванович выработал свой неповторимый стиль, имеющий в основе традиционную пластику примитивного искусства. Интересно отметить музыкальные предпочтения Василия Ивановича. Грузинские народные песни чаще всего сопровождали его в творческих поисках. Может, так выражалось его незримое родство с Пиросмани.

Изобразительный язык Шевченко очень близок к детскому. Его работы отличает иной раз обратная перспектива, отсутствие светотени, воздушной дымки, некая «неаккуратность» в наложении красок, склонность к тотальным обобщениям. Цвета преимущественно открытые, краски почти не смешиваются. Работы художника обладают исключительной эмоциональной и смысловой активностью, явно прослеживается склонность к экспрессивноколористической манере письма. Узнаваем ряд «фирменных» приёмов и персонажей: рыбы, птицы, животные, русалки, написанные широченным мазком, изломанные деревья, невиданные здания-конструкции часто с загадочно светящимися окнами. Картины Шевченко – профессиональные и одновременно «детские». Такое сочетание является уникальным, так как эти понятия, в рамках традиционного мышления, несовместимы как формулировка «профессиональный ребёнок». На сегодняшний день Шевченко – это профессиональный художник с многочисленными регалиями и выставками, но при этом его искусство сохраняет простоту, ясность, предельную искренность и провидчество – качества, которыми обладают подлинные произведения искусства и часто детские работы.

 

На картинах Василия Ивановича рука профессионала видна во всём: блестящие и нестандартные композиционные решения, уверенное владение всеми средствами изобразительного искусства.

Он не раз говорил: «Я не пишу ни животных, ни человека, ни строений. Я пишу идеи, которые надо долго лелеять, что бы они приобрели выразительность, и тогда над цветом не надо думать, он приходит сам собой». Зашифрованный мир, создаваемый художником, это всегда притча. Предчувствие гибели природы, стремительно надвигающейся экологической катастрофы, предостережение о самонадеенности человека. Всё это очень сближает творество художника Шевченко с контекстом традиции мирового экспрессионизма.

Московский искусствовед и арт-критик Сергей Кусков ещё в дипломной работе «Вопрос о принадлежности Филонова к экспрессионистической традиции» заметил: «Экспрессионист тяготеет к глобальности теи и задач, к многозначительности и подтекстности изображения и склонен к творению собственной изобразительной причти или мифа, а в методе часто переплетено архаическое и ультрасовременное идейное искусство». На наш взгляд, Василий Шевченко попадает в эту категорию. В зрелый период своего творчества Шевченко активно стремился сделать видимым, чувтвенно воспринимаемым внешне невидимое, недоступное повседневному взору и опыту.

 

 

Василий Иванович является наиболее ярким, запоминающимся представителем экспрессионистической культуры Липецка. Он живёт в своих произведениях, которые будут волновать разум и чувства ещё многих поколений зрителей, художников, исследователей.

 

22 февраля 1997 года художник ушёл из жизни.